О фактах и интепретации: "Мир", Беларусь и идентичность

Каждый человек обладает «репертуаром идентичностей» — многообразием форм осмысления и утверждения себя в мире. Для того, чтобы лучше понять индивида в конкретной ситуации, нужно понимать, какие из его идентичностей выходят на передний план.

Когда мы сравниваем кого-либо с собой, мы оцениваем себя по отношению к другому и другого по отношению к себе. Разные идентичности предполагают разные ценности и опыт взаимодействия с миром.

Когда я думаю о ситуации в Беларуси, у меня на первый план выходят три основные идентичности («человек», «ученый», «гражданин»), которые позволяют отчасти объяснить мое отношение к проблеме. У кого-то они похожи на мои, а у кого-то — нет и это нормально.

Как человек, я против насилия и угнетения, а значит за диалог и разнообразие. При этом, я не говорю: «за мир и спокойствие», потому, что это немного другие ценности.

«Мир» — это, с одной стороны, отсутствие войны, а с другой — повседневный быт. «Спокойствие», в этом контексте, — это возможность погрузится в быт и быть нетронутым, независимым в нем. В этом ключе, мир и спокойствие могут быть направлены против насилия и угнетения, но это не значит, что они, при этом подразумевают диалог и разнообразие.

Мир и спокойствие, в данном случае, — это человеческие ценности, которые могут идти вразрез с гражданскими принципами, так как любая гражданская активность автоматически будет выглядеть как нарушение мира и спокойствия.

Как ученый, я за всестороннее изучение любой проблемы и феномена. Это значит, за утверждения, основанные на фактах, а не домыслах. Для того, чтобы осмысленно судить о чем-то и делать выводы, необходимо опираться на что-то большее, чем догадки.

Любое внешнее суждение о людях — это догадка. Мы можем делать выводы о другом лишь тогда, когда мы знаем, как он видит мир и проживает его в повседневности, чтобы сравнить его опыт с нашим. Иначе, мы сравниваем свой мир с нашими догадками о мире другого.

На мой взгляд, в Беларуси есть проблема нехватки исследований, которые направлены на понимание опыта другого. Это автоматически отметает возможность каких-либо основательных сравнений, так как остаются лишь догадки и домыслы об опыте другого — полноценному и осмысленному другому как аналитической категории пока нет места и это серьезное упущение. Или, может быть, я что-то упускаю?

Как гражданин, я за верховенство права и за законы, основанные на праве, а не на произволе. Закон, который ущемляет и отбирает права — это не закон, а диктат — такое возможно только во время чрезвычайного положения, такого, как война, или эпидемия. Такой закон может быть только временной мерой, но не постоянной нормой.

Гражданство подразумевает наличие прав: не может быть бесправного гражданина — это абсурд. Гражданство подразумевает наличие обязанностей: не может быть гражданина, который целенаправленно и осмысленно паразитирует на других — таких изолируют от общества. Гражданство — это баланс между правом и обязанностью, так как граждане живут в обществе, то есть совместно с другими.  

Тот, кто говорит, что он против насилия, но за мир и спокойствие и, поэтому, насилие по отношению к нарушителям его мира и спокойствия допустимо, лукавит.

Такой человек ставит свои личные ценности над общественными, он ставит себя над принципами гражданства и над принципами права. Таким образом, человек выводит себя за рамки политического и правового поля в область, где деятельность человека сводится к быту, а не к действиям, направленным на участие в обществе.

Быт, в таком случае, становится своего рода гражданской позицией, а погружение в быт — своеобразной формой гражданской активности. Происходит подмена форм и понятий — любимая игра белорусских чиновников и госслужащих.

Несмотря на это, знание о том, как человек утверждает себя в мире, позволяет найти возможные точки соприкосновения, на которых может выстраиваться взаимодействие в обществе. Ведь, если ничего общего нет, то как тогда возможно общество?

На этом я пока остановлюсь...

Антон Динерштейн, 03.01.2021
#Беларусь, #общество, #право, #закон, #ценности, #идентичность